Лимб - Страница 51

Я недоверчиво наблюдала за тем, как ребёнок закрывает двери и приближается ко мне. Я ждала объяснений, но он не стал говорить по какой такой причине, сразу после нашего знакомства, меня отвели в некое подобие древних общежитий и заперли в одной из пустых, не считая кровати, комнат.

Уверена, что смогла бы избавиться от замка на двери. Могла попытаться сбежать. Самостоятельно найти выход из города. И, в итоге, умереть в пустыне, потому как моей трёхдневной жизни в Лимбе, к сожалению, недостаточно, чтобы почувствовать хоть какое-либо окно. Отличная мышеловка!

Мальчик некоторое время изучающе глядел мне в лицо, не моргая, не шевелясь, затем выудил из внутреннего кармана куртки белый свёрток, уселся на пол, скрестив ноги, и жестом пригласил присесть напротив.

Послушалась. Сползла с кровати, с опасением поглядывая на странного ребёнка. А ребёнок во истину странный! Хотя и ребёнком-то его уже вряд ли можно назвать.

Омега — его настоящее имя. Имя мальчика, который сто девять лет назад попал в Лимб и, судя по всему ещё не отмучался, раз Лимб не чтит такие подвиги. Сто девять лет. Джоан, пока сопровождала меня до комнаты, раз пять повторила эту цифру, шепнув, что сама до сих пор верит с трудом. Это ж надо столько тут проторчать и не свихнуться. «Хотя, последнее — не факт», — добавила ещё тише.

Никто не знает, кем этот мальчик был прежде, никто не знает, как он умер. Все знают его, как истинного заблудшего, одного из древних, которого ценят и почитают в пустынном городе. Никто даже точно не знает, когда это случилось — когда Омега умер и получил свою единственную отметку на лбу. Джоан предполагает, что где-то между четвёртым и пятым десятком. Я спросила у неё о причинах, по которым этого мальчика всё ещё считают идеальным заблудшим, если однажды он уже возвращался, и ответ меня удивил: Омега не забыл свою жизнь в Лимбе после того, как переродился, даже больше — теперь он помнит не только все сто девять лет после смерти, но и то, кем был при жизни. Вот это чудеса модификации.

Он даже в одиночку сумел отыскать дорогу в мирный сектор, что добавило ему почёта в глазах жителей пустынного города и не только… Да что уж там, его теперь едва ли не к Божеству приравнивают.

К Омеге идут за советом. Омега контролирует этот мирный сектор. Омега принимает все важные решения и отправляет отряды за душами. Омега решает судьбу «плохишей», которые «не подходят» пустынному городу. Омега здесь главный. И он передо мной. Смотрит, такими ясными большими глазами. Такими мудрыми глазами, которые идут в полнейший резонанс с мягкими детскими чертами лица.

Омега развернул белый свёрток и технично вывернул его содержимое. Четыре длинных чёрно-серебристых кристалла с клацающим звуком ударились о каменный пол.

— Фуллерит, — прозвучал звонкий мальчишеский голос. — Самое твёрдое вещество в природе. В составе этих кристаллов находятся не отдельные атомы, а целые молекулы. Его плотность настолько велика, что способна оставлять царапины на алмазной поверхности, как на обычной пластмассе.

— Отлично, — медленно закивала я, пытаясь не выглядеть излишне скептически. — И-и… мне это зачем знать?

Мальчик загадочно улыбнулся. Глубоко, размеренно и так по-взрослому вздохнул, принял позу Будды и кивнул на кристаллы:

— Материализуй их, Мика.

— Что? — спустя долгую паузу наконец вырвалось из моего рта вместе с неуверенным смешком. — Это ещё что за тесты? — Посмотрела на Тайлера. Тот, с абсолютно беспристрастным видом подпирал плечом стену и никак не отреагировал на мой изумлённый взгляд.

Мальчик улыбнулся шире:

— Понимаю твоё замешательство, Мика. Но не могла бы ты выполнить мою просьбу? А после чего, я даю тебе честное слово, получишь ответы на любые вопросы.

— Но почему… это? — не в силах перестать посмеиваться, кивнула на кристаллы.

— Как в мире живых фуллерит является самым твёрдым веществом, так и в Лимбе, эти кристаллы представляют из себя самое плотное скопление материи из всех возможных. — Омега выдержал паузу, видимо позволяя мне осмыслить информацию. — Соответственно, преобразовать состав этого материала в нечто другое — задача трудновыполнимая.

Боже… при всём уважении, говорит, как миссис Денвер — моя пожилая соседка.

— И почему я должна это сделать?

— А я говорил, она та ещё зануда, — вставил Тайлер и получил мой жёсткий взгляд в ответ.

— Тайлер рассказал мне о том, что случилось с вами по дороге сюда.

— Надеюсь что-то на счёт того, что кто-то убил Чарли? — спросила через чур резко.

— В первую очередь, я имею в виду занимательный факт о том, что чистая душа, впервые оказавшаяся в Лимбе, смогла обратить вспять огромнейшее образование фантомной материи.

Мне не нравится этот разговор.

— Мне всего лишь сказали, подумать о том, чтобы дождь прекратился, не более!

— Это и удивительно, — улыбнулся Омега и эта его невинная улыбка, могла заставить любого подавиться словом. — Заблудшие, годами учатся обращать свои мысли вспять. Одно дело преобразовать какой бы то ни было предмет в нечто иное, изменить структурную организацию… Но совершенно иное дело — вернуть ему первозданный вид. — Повернул голову к Тайлеру. — Даже ты не сумел исправить материализацию стихийного бедствия, созданную Микой. Почему?

Тайлер ответил мрачным незаинтересованным взглядом:

— Слишком хорошо была сделана.

— Верно, — глаза мальчика вновь смотрели на меня. — Твоя материализация, Мика, практически идеальна. И сильна, практически так же, как сильна материализация Тайлера. И, исходя из этого, вариантов ответа два. Первый, прост и банален: до перерождения ты была идеальной заблудшей, но сейчас, увы, ничего не помнишь о прежней жизни в Лимбе, однако это не помешало твоему подсознанию вспомнить, какую силу когда-то имели твои мысли. И второй вариант, — серые глаза заинтригованно блеснули, — ты во истину уникальная душа! Каких прежде я ещё не встречал.